Уманский «котел» - Страница 82

Примерно в 10 км к югу от села Емиловка сделали остановку, и в танк В.С. Породенко перебрался член Военного совета армии бригадный комиссар Л.С. Грищук. Только сейчас стало известно, что танк командующего армией исчез, и решили, и предположили, что он подбит. Однако возвращаться к нему никто не стал, и решили прорываться дальше. В одной из следующих перестрелок был убит помощник начальника оперативного отдела 10-й танковой дивизии майор М.А. Семенюк. Для его похорон колонна вновь сделали остановку. Невдалеке от дороги, в поле, майору вырыли могилу, и только после этого продолжили движение. К этому времени в колонне остались всего два танка, остальные были потеряны в пути.

Через несколько минут колонна наткнулась на немецкую артиллерийскую батарею. В перестрелке головной танк Т-34 был подбит, и подполковник В.С. Породенко пересел в танк П.С. Фотченкова. Поскольку в танке в качестве пассажира уже находился член Военного совета дивизионный комиссар Н.К. Попов, то высадили заряжающего. Теперь уже танк П.С. Фотченкова стал головным.

В таком порядке двигались недолго. Вскоре на пути возникла еще одна артиллерийская батарея, преодолеть позиции которой последний танк «колонны Особого назначения» уже не смог. В ходе атаки двигатель головной «тридцатьчетверки» заглох, и бронированная машина тут же попала под фланговый огонь немецких орудий. Из подбитой машины первым выбрался комиссар Н.К. Попов и побежал в обратном направлении. Подполковник В.С. Породенко попытался укрыться в глубине кукурузного поля, но был окружен немцами и взят в плен. Полковник П.С. Фотченков оставался в танке и, видимо, также был пленен, хотя Е.А. Долматовский после войны утверждал, что никто полковника в плену не видел.

Член Военного совета 6-й армии Л.С. Грищук сумел избежать пленения и остался жив к концу войны. Он успел переодеться в гражданскую одежду (неясно, до рейда или в ходе него), уничтожил свой партийный билет и пошел на восток. Осенью 1941 г., уже после разгрома войск Юго-Западного фронта, он объявился в Киеве и сумел как-то выправить себе документы на имя Филиппа Филипповича Пулинца. Во время немецкой оккупации работал сторожем и экспедитором Кашперовского сахарного завода. С ноября 1943 г. по 1944 г. недолго воевал в партизанском отряде. Весной 1944 г. вернулся в Киев и с 1 мая работал там директором швейной фабрики.

Так, полным разгромом и пленением большей части командного состава закончился рейд танковой колонны. Немцы сообщили, что после полудня 6 августа в полосе обороны 4-й горно-егерской дивизии пытались прорваться еще 4 танка, «которые были использованы комиссарами и двумя женщинами для бегства». Все они были уничтожены вместе с экипажами. Кто это был, осталось неизвестным.

Безрезультатно завершилась попытка прорыва соединениями 12-й армии. Около 3.30 позиции ослабленных в предыдущих боях батальонов 1-й горно-егерской дивизии, расположившихся у выс. 196, 0, были атакованы соединениями 8-го корпуса генерала М.Г. Снегова. Перед рассветом 6 августа по позициям егерей нанесли удар полки 72-й генерала П.И. Абрамидзе и 192-й горно-стрелковых дивизий. Особенно сильными были атаки против групп «Пикер» и «фон Штеттнер». Связь между ними, остальными соединениями и штабом XXXXIX корпуса оказалась прерванной, и на протяжении нескольких часов ни командование дивизии, ни командование корпуса ничего не знало о развитии ситуации.

Попытка дивизий 8-го корпуса вырваться из окружения в конечном итоге закончилась трагически. Полки 72-й дивизии не смогли пробиться через немецкую оборону, и их командиры доложили о своей неудаче генералу П.И. Абрамидзе. Тот, видимо, не понял, о чем именно шла речь, и решил, что неудача постигла все прорывающиеся из окружения части. Об этом он поспешил доложить командиру 8-го корпуса генералу М.Г. Снегову, а тот, в свою очередь – командарму. Полагая, что общий прорыв 6-й и 12-й армий окончился неудачей и, не желая тратить солдатские жизни на ставшие бесплодными атаки, генерал П.Г. Понеделин приказал их прекратить и перенес прорыв на ночь с 6 на 7 августа.

Возможно, что полки 72-й дивизии пытались прорваться через позиции 1-го и 2-го батальонов 477-го и 3-го батальона 98-го полков. Им, в основном, удалось удержать занятые ранее позиции и отразить все атаки против своего фронта. В ходе утренних боев немцы захватили пленных, которые были очень удручены неудачей прорыва. Из их допросов противник сделал преждевременный вывод, что боеспособность окруженных войск упала.

К 7.00 положение в полосе обороны 1-й горно-егерской дивизии постепенно стабилизировалось. Как только рассвело, противник пришел в себя, и артиллерийские корректировщики и наблюдатели заняли свои позиции. Через несколько минут орудия, минометы и пулеметы открыли заградительный огонь по всем дорогам, ведущим от Зеленой Брамы в южном направлении. Особенно эффективным оказался огонь 88-мм зенитных орудий, которые вели обстрел от выс. 186. Вскоре наступление в районе восточнее от с. Копенковатое стало захлебываться.

За линией обороны немецких дивизий можно было наблюдать, как незначительные группы бойцов в количестве до взвода двигались от Покотилово в направлении высот у с. Троянка. Это представлялось крайне опасным, так как здесь, всего в полутора километрах от Троянки, располагался командный пункт генерала X. Ланца. Еще рано утром проводная связь с полками, корпусом и армией оказалась прерванной, и командир дивизии уже несколько часов не имел достоверной информации о положении, а теперь, в случае атаки на свой командный пункт, он не мог вызвать подкрепление. Повсюду еще шли мелкие бои и стычки, слышалась артиллерийская и пулеметная стрельба, поэтому связисты не имели возможности восстановить прерванную проводную связь в течение всего дня 6 августа и последующей ночи. Она начала действовать только около 13.00 7 августа. К счастью для генерала X. Ланца, ни одна из прорывавшихся групп на его командный пункт не вышла.